Сумрачный молчал некоторое время, давая своим последователям осознать, что они сделали. Он не двигался, словно неживое изваяние, только глубокие царапины постепенно затягивались на его коже. Он выждал, пока первое оцепенение пройдет, и ЧКандили в полной мере почувствуют весь ужас происходящего, он простер вперед руки, и мрак окутал все вокруг, но на этот раз его прикосновения были мягкими, словно бархатная ткань, и дарили спокойствие и уверенность. "Вы все сделали правильно, - шептала темнота, - все сделали правильно..."

Темнота сгустилась еще сильнее, и Айолли вдруг понадеялась, что это все ночной кошмар. Скоро она проснется и все станет, как было. И Морхонн оживет... К глазам снова подступили слезы. Хотелось вернуться в тот день, когда к ней, в еще не проданный дом, пришли эти двое детей. Такие открытые и такие наивные... Тогда она уберегла их от несчастного случая, но они все равно попали в беду. Даже Видящие не все могут увидеть...
"Иримэ, ты и сейчас смотришь на меня? Как бы я хотела поменяться с тобой местами! Ты бы точно знала, что делать..."

Лумрен подошел с Элгэлэ, которая все еще сидела на земле, хотя ей должно было стать легче, и присел рядом с ней.
- Это была необходимость, - с сожалением проговрил он, - горькая и прискорбная, но необходимость.
Затем он поднялся и сказал уже громче:
- А теперь закончим то, что начали.
Тело несли Сумрачный и брат Майвэ, и туман скрывал их, пока они шли. Крови на траве пустыря тоже не осталось. Идти пришлось долго, до каких-то задворков Нижнего города, но Морхонн почему-то казался очень легким. Наконец маленькая процессия забралась в подвал недостроенного здания, где они и оставили труп. А когда вышли, спуск словно исчез за их спинами, так что было ясно, что тело Морхонна никто никогда не найдет. А Лумрен лишь удовлетворенно кивнул и повел своих последователей обратно.

Элгэлэ шла, спотыкаясь, как пьяная. Сумрачный что-то говорил, утешал, но все ее чувства как-то притупились, и его слова как будто налетали на невидимую стену, не достигая сознания девушки. Она не представляла, как и зачем жить дальше. Как смотреть в глаза родне Морхонна, своей, да и вообще нормальным людям? Разве стоят убеждения, какими бы они ни были, такой жертвы? Куда она смотрела, почему не послушала Морхонна и не оставила эти их сборища? Почему не помогла Айолли? Тогда Морхонн был бы жив, да и она сама тоже, потому что теперь для нее жизни нет.
Майвэ держала брата за руку, а тот глядел в спину харадки, просто чтобы куда-нибудь глядеть.

*Что с Айолли, она с ними?*

*ну по идее с ними)*

Лумрен дошел до Старого Города и до места, где они обычно собирались, но не свернул в уже привычный всем дворик, а поднялся на уровень выше к большому дому, в окнах которого горел приглушенный свет. Из окон, их должно быть заметили, потому что раньше, чем они подошли к широкой добротной двери, она открылась, и на пороге возникла совсем молодая девушка в мешковатой черной одежде - как раз такой, что была в моде у ЧКандилей. Ни слова не сказав, она отошла в строну, пропуская гостей, которых явно здесь ждали.
- Если бы не сегодняшнее трагическое событие, я показал бы вам это место раньше, - пояснил Сумрачный. - теперь мы будем собираться здесь. Проходите. Здесь вас никто не потревожит, вы сможете отдохнуть и прийти в себя.
В коридоре не было света, и девушка держала в рыках тусклый фонарь, которым и освещала себя путь, пока вела вновь прибывших по длинному коридору в просторную гостиную, освещенную лишь разожженным камином и парой свечей. Несмотря на темноту, модно было разглядеть, что обставлена комната была богато: удобные кресла с бархатной оббивкой, харадские ковры на полу, с таким длинным ворсом, что ноги в них буквально утопали, парочка изящный столиков явно непростого дерева, картины на стенах...
- Тиллэ, будь добра, сделай моим гостям квенилас, - обратился Лумрен к девушке, опускаясь в одно из кресел.
- Хорошо, - отозвалась та. От нее не ускользнула, что на всех присутствующих, за исключением Сумрачного, просто лица нет. - Что-то случилось?
- Не стоит сейчас об этом, - просто ответил майа, и девушке явно не захотелось больше расспрашивать. - У них сегодня был тяжелый день, и им нужно немного отдохнуть, вот и все.

Айолли казалось, будто она уже бывала в этом доме. Что-то удивительно знакомое было в этой обволакивающей темноте, шорохе ковров и...девушке. Северянка как будто смотрела на свое отражение. Такой и она была когда-то, до того, как Сумрачный показал ей другую сторону своей личности.
Она бессильно опустилась в кресло. После объятий черного тумана все тело стало тяжелым и холодным,как у мертвеца. Неподалеку от нее сидела Элгэлэ, но она не замечала этого. Она смотрела на свои перемазанные руки и не замечала ничего. Остальные тоже выглядели неважно.

- Вот, держи, - рядом с северянкой возникла Тиллэ. Ковры скрадывали звук ее шагов, а черная одежда делала ее почти незаметной в полумраке. Она осторожно несла серебряный поднос с несколькими чашками. - Это харадский с травами. Помогает успокоиться, - пояснила она.

- Спасибо, - с трудом разлепила губы та и улыбнулась.
Тепло медленно распространялось по телу. Не знай Айолли, где находится, и ее бы тут же разморило, как и Майвэ, которая напоминала маленького котенка, которого только что принесли с улицы в теплый дом.
Элгэлэ же сперва пить не стала, потрму что не поняла, чего от нее хотят, а когда Тиллэ осторожно поднесла чашку к ее губам, отпила, явно не чувствуя вкуса.

Раздав чашки, Тиллэ снова выскользнула из гостиной и вскоре принесла два теплых пледа, для Элгэлэ и Айолли. Она чувствовала себя неуютно, потому что не знала, чем еще помочь гостям, по крайней мере двоим их которых от тепла и уюта легче не становилось. Чтобы скрыть неловкость, она уселась в кресло напротив Лумрена, чтобы поговорить с ним о насущных вопросах - судя по всему, она здесь жила или очень часто появлялась. Девушка рассказывала, кто и с чем заходил, назвав несколько имен на ах'энн, из чего можно было заключить, что эта компания была не единственными последователями Сумрачного. Наконец Лумрен и сам заметил ее настроение и заботливо поинтересовался, не устала ли она их ждать. Тиллэ поняла намек и, ответив, что у нее давно уже глаза слипаются, удалилась.
Лумрен же поднялся со своего места и подошел к Лайхэ(остальным и так становилось легче, а Элгэлэ нужно было пока что оставить в покое)
- Мне придется напомнить тебе о твоем обещании, Айолли, - он говорил мягко, как и в большинстве случаев, но его слова звучали почти как угроза. - Надеюсь, впредь ты не станешь делать подобных глупостей. Как видишь, от них хуже только тебе.

- Мне и без них только хуже, - вяло отозвалась северянка. - Можешь быть доволен.
Она сидела, глядя себе под ноги и бездумно помешивая ложкой в чашке.
Остальные не вслушивались в их разговор, думая, как теперь жить дальше.

- Я доволен уже тем, что ты снова мне встретилась, - ответил майа, и на этот раз он, кажется, говорил совершенно честно. - Остались лишь детали.

- Не всю кожу тогда содрал? - вяло поинтересовалась северянка.
Страх сменился усталостью, бояттся уже просто не было сил. И смысла.

- Я могу это исправить, - майа улыбнулся и пошел к остальным.
Он поговорил с ними еще некоторое время, кажется, вполне успокоив всех, кроме Элгэлэ. Но было уже очень поздно, так что вскоре ЧКандили, вяло, словно во сне, поплелись домой. Все, кроме последней, которая была явно не в стостоянии это сделать, поэтому Сумрачный повел ее куда-то наверх. Он был уверен, что никто ни о чем не расскажет - а даже если кто-нибудь решится, что они докажут? И Морхонна, и брата Майвэ этим вечером видели в совсем другом месте...

Айолли не сразу нашла дорогу домой. А когда наконец нашла, поняла,что ошиблась. Она блуждала по узким и извилистым улочкам, плохо понимая, где находится. Как на зло, по дороге в такой час никто не встречался. Узкий ломтик месяца слабо освещал и без того темные улицы, так что девушка наконец решила просто дождаться где-нибудь утра. Добредя до маленького парка, она уселась на красивую кованую скамейку и сама не заметила, как заснула.

*да, я знаю, что это рояль в кустах, ну да ладно)))*

- Лайхэ, проснись, - кто-то осторожно потряс ее за плечо, и голос был знакомым. - Лайхэ... с тобой все нормально? Ты давно здесь сидишь?
Галдор был очень рад, что решил сегодня пройти до здания университета длинной дорогой, через парк,чтобы немного развеяться и привести мысли в порядок. И тут ему попалась северянка, спящая на скамейке и успевшая уже порядком замерзнуть.

От его прикосновения Айолли вздрогнула и проснулась, но, увидев, кто перед ней, облегченно вздохнула.
- Галдор.- Она оглядела себя и смутилась: пытаясь согреться, она поджала ноги и свернулась калачиком. - Как же неловко вышло... Я шла домой и заблудилась...

- Ничего страшного, но тебе нужно встать и пойти домой, - ответил гондорец. Он осторожно подхватил Лайхэ и поставил на ноги рядом со скамейкой. придерживая, чтобы она не потеряла равновесие. - Давай я тебя провожу.

Его рука была теплой и сухой, а держал он крепко. Айолли глубоко вздохнула, чувствуя какую-то идиотскую радость: она потерялась, а ее вдруг взяли нашли! Ну надо же...
- Спасибо тебе, - улыбнулась северянка. - Второй раз уже меня спасаешь.

- Да все нормально, - отмахнулся Галдор, когда уже вел северянку по направлению к ее дому. Он не слишком торопился, примериваясь к ее шагу, как и в прошлый раз, но все достаточно быстро, чтобы согреться. - Я тоже не местный и первое время часто здесь блуждал.

- Да, это очень большой город, - кивнула Айолли, стараясь идти побыстрее. Она от всей души надеялась, что Лумрену сейчас не до нее. - Говорят, он больше всех Семи городов, но я была не во всех из них, чтобы судит

- Самый большой, что я видел, - Галдор согласно кивнул и продолжил, чтобы поддержать разговор: - Здесь, в старой части, еще ничего, а в Нижнем Городе я до сих пор не ориентируюсь. Все кварталы так походи друг на друга, что очень легко их все перепутать, - он внимательно присматривался к северянке, чтобы отследить, если ей вдруг станет плохо. А еще гадал: все-таки сумасшедшая она или нет? - А почему ты не спросила ни у кого дорогу?

- В Нижнем да, вообще очень тяжело... А дорогу не спросила, потому что было не у кого. Это удивительно, но за все то время, пока я блуждала, мне попалась лишь целующаяся пара пожилой мужчина, спящий на скамейке. Видимо, здесь принято рано ложиться.
Айолли очень надеялась, что он не начнет расспрашивать, но он, скорее всего, просто ждал.

- Странно, я гулял по улицам сегодня поздно вечером, и народу было довольно много, особенно здесь, почти на самом верху, - заметил Галдор, а затем остановился и, глядя ей в глаза, очень серьезным тоном спросил: - Так что все-таки с тобой случилось? Прости, у тебя не очень получается косить под сумасшедшую.

Северянка опустила голову.
- Если я расскажу, ты точно переменишь свое мнение, - сказала она, глядя в землю. - А если не переменишь, то окажешься в опасности, а я этого не хочу.

- Лайхэ, - вздохнул Галдор. - Я сам недавно видел, как рядом с тобой стоял на мосту человек - и исчез. Так что либо мы оба повредились рассудком, либо что-то здесь не так. Так что давай уж рассказывай.

- Он не человек, - глухо сказала северянка. - Если ты видел, как он исчез, так поверь, что он майа. И держись от него подальше. Одно убийство сегодня уже было...
И она рассказала ему обо всем, что случилось этим вечером, не упомянув лишь адрес, по которому теперь жил Лумрен. Она отчего-то никак не могла его вспомнить.

Галдор слушал ее, обалдело раскрыв рот, и потом некоторое время не мог найти, что и сказать. Но делать что-то было надо, и он все-таки нашелся.
- Так, значит, сейчас я отвожу тебя домой, чтобы ты отогрелась и немного пришла в себя, а потом мы идем к страже. Про майа и тому подобное говорить не надо, но остальное они должны узнать. И еще... какие настоящие имена Элгэлэ и этого несчастного парня, не знаешь?

Айолли покачала головой.
- Он спрятал труп так, что его не найти. Я даже не могу вспомнить, как выглядел тот дом, хотя была там совсем недавно. Говорю тебе, он может отводить глаза и насылать видения, и уж точно позаботился о том, чтобы следы не вели к нему. А если мы этим займемся, он запросто может обвинить тебя... Ох... Как же быть-то? - Она вздохнула. - А имена их Миримэ и Белегорн.

- Миримэ я знаю, - вздохнул гондорец. - Она странная, но не думал, что до такого дойдет... Ну что же это творится? Нельзя все-таки делать вид, будто ничего не было. Давай, когда тебе станет легче все-таки пойдем к страже. Пусть хотя бы узнают, что он пропал, и тогда, может быть найдут, - он помолчал немного, прикидывая варианты, а потом хлопнул себя по лбу. - Тьфу ты! Нет, это тоже плохой метод. Во всем обвинят Миримэ, и она отправится либо в тюрьму, либо в психушку.

- Миримэ я знаю, - вздохнул гондорец. - Она странная, но не думал, что до такого дойдет... Ну что же это творится? Нельзя все-таки делать вид, будто ничего не было. Давай, когда тебе станет легче все-таки пойдем к страже. Пусть хотя бы узнают, что он пропал, и тогда, может быть найдут, - он помолчал немного, прикидывая варианты, а потом хлопнул себя по лбу. - Тьфу ты! Нет, это тоже плохой метод. Во всем обвинят Миримэ, и она отправится либо в тюрьму, либо в психушку.